Мы были на спектакле Филиппенко. Он читал отрывки произведений Довлатова, Аксенова, Жванецкого, стихи Вознесенского, Евтушенко, Левитанского, Бродского. Играл джаз Голощекина. И все было так тонко, так умно и так интеллигентно... Прямо совсем как с кухни начала 80-х. И я вдруг поняла, что этот немолодой человек в костюме и при галстуке принадлежит не нашему времени, а тому, давно прошедшему. А мы с ХВБ не принадлежим.
И что-то стало грустно.
А когда вечером мы возвращались по стремительно пустеющей Петроградке домой, дорогу нам перешла женщина в белом бесформенном платье и синей бесформенной же кофте поверх. Простые шлепанцы спадали с ее ног на разогретый асфальт. И стало ясно, что точно такая же женщина могла идти по этому перекрестку и тридцать, и пятьдесят лет назад. И что в нашем городе никакое время не проходит навсегда, а прошлое так и продолжает длиться и существовать наравне с настоящим и даже, может быть, будущим.