Острый Перец, 46 - 21 июня 2015 01:09

Алина - луганчанка. У неё медицинское образование. И что ещё важнее, свидомо-патриотические убеждения - изначальные, а не приобретённо-поменявшиеся. Поэтому когда она попросилась добровольцем, её без лишних забрали служить в госпиталь, где-то под Днепропетровском. Приняла присягу, живёт в военной части, в казарме. Пламенное сердце помогает в работе с ранеными, солдатам нужны не только перевязки и лекарства, но и сочувствие, а любые лечебные манипуляции раненым гораздо менее неприятны, когда делаются доброй женской рукой.
Выезжали и на учения, и на боевые позиции. И впечатления, вынесенные ею оттуда, совсем не радуют. При всём её перманентном свидомопатриотизме и идейности, она не стала скрывать то, что видела своими глазами: солдаты ВСУ неприкрыто мародёрствуют на "освобождённой" территории, без лишних сантиментов отсылая "Новой Почтой" по домам добытую непосильным трудом моральную компенсацию. В прок идёт то, что плохо лежит, а плохо лежит то, что не прибито гвоздями. Под не прибитым же подразумевается то, что можно отодрать. Разбирает какой-то западенец... ворота! Ему намекают, не охренел ли он, а в ответ парень заявляет: "А що таке? Я таких ще не бачив, в мене вдома таких ще нема."
Само собой, это касается не только солдат ВСУ. По другую сторону ангелов тоже хер нарисуешь. Оставленные луганские дома также страдают от набегов разного рода искателей, несмотря даже на то, что в соседнем доме ещё кто-то проживает. Конечно, в открытую, как это делают украинские солдаты, не дерибанят. Но если, по слухам, мелкую шушеру ещё гоняют, то с собственностью покрупнее (и со сферами влияния) происходящее напоминает постсоветские 90-е с их (полу)бандитским переделом.